ДЕПРЕССИЯ

-- Ведь есть же какие-то пределы?
 -- Вот тут вы не правы... Пределов нет. Каждый способен на что угодно, буквально на что угодно.
                                  Олдос Хаксли. Обезьяна и сущность

 Депрессия – состояние неприятное. Весь мир словно погружается во мрак. У каждого бывают срывы и тоска. Депрессия – это показатель внутреннего кризиса, когда действительность становится неприемлемой.

 Паустовский написал однажды: «Весна, а солнце – черное». Бунин назвал свой тяжелый период «окаянные дни». Ницше сравнивал депрессию с «черным карликом», висящим у человека на ногах и делающим его тяжелым и грузным.

Как ни странно, но ницшевский «карлик» действительно существует и иные могут почувствовать, как он не только хватает их за ноги, но уже и сидит на плечах, свесив ножки. Именно на плечах ощущается давление какой-то тяжелой силы. Она сгибает человека в три погибели и не дает вздохнуть свободно.

     О депрессии постоянно писал Достоевский. Все его герои – депрессивны. Достоевский – родоначальник многих европейских психологических и философских школ, впервые заговорил о депрессии  на профессиональном уровне и подтолкнул многих ученых к открытиям. 

Фактически вся современная психология вышла из Достоевского либо каким-то образом ощутила его влияние. «Я человек больной… Я злой человек. Непривлекательный я человек, - писал он в «Записках из подполья». – Я думаю, что у меня болит печень… Я не лечусь и никогда не лечился… Я не только злым, но даже и ничем не сумел сделаться: ни злым, ни добрым, ни подлецом, ни честным, ни героем, ни насекомым…».

Это тяжелое состояние продиктовано ощущением, будто человек стоит перед закрытой дверью и понимает, что его «выкинули». Так бывает, когда перед твоим носом захлопываются двери вагона и ты остаешься на перроне совершенно один. Все там, а ты – здесь один.

А. де Сент-Экзюпери говорил, что человек всегда горюет только об одном - о времени, которое ушло, ничего по себе не оставив. О даром ушедших днях. Девочка, повзрослев, горюет об ушедшем возлюбленном, не понимая, что оплакивает утерянную дорогу к жизни, к чайнику, кипящему на плите в ожидании любимого, к общему дому, к нерожденному ребенку.
     Старик оплакивает свою жизнь, которая прошла бессмысленно - утекла, как песок сквозь пальцы.

Мужчина оплакивает ту, что не сберег, променяв ее на другую. А теперь уже поздно. Ничего нельзя исправить.

Это состояние фрустрации, когда человек не может получить нечто очень важное для себя. Период беснования и ярости уже позади, а впереди – пустота, безысходность и закрытая дверь.

Накатывает страшное чувство изоляции. Изоляция – это остракизм, ощущение, что тебя выкинули из стаи. Очень хочется повеситься, напиться или сделать что-нибудь этакое, чтобы все «сволочи» ахнули… Но ничего сделать уже нельзя, потому что поезд ушел и потому что одолевают тяжесть и слабость. Остается – грызть самого себя.

Во всем виновата память. Это она заставляет нас страдать. И еще наша личность, которая очень уязвима и хрупка. Если бы у нас не было личности, мы бы не обижались и не мучились так, как может мучиться только человек. Мы вспоминаем момент нашего унижения и кровь приливает к лицу, а сердце учащенно бьется. Вот он – адреналин. Не все любят получать его таким образом.

Бердяев говорил, что из-за склонности к депрессиям, он боялся «очаровываться», потому что боль от разочарования была невыносима.

Будда считал, что самое страшное в человеческой жизни – депрессия, которая приносит людям страдание. Он всю жизнь бился над тем, чтобы найти способ избавить людей от страдания. И нашел его, но, думается,  лишь единицы пойдут его путем.

Ф. Ницше говорил, что этот  путь – только для «утомившихся». А те, кто еще хотел бы жить и готов участвовать в жизненных битвах, должны преодолеть в себе человека и стать сверх-людьми. Но этот путь тоже не для всех.

И Иисус  бился над проблемой страдания. Ее причину он связывал с привязанностями к земным делам. «Оставь все и иди за мной», - говорил он своим ученикам.

Сократ и Боэций предлагали спасаться от депресии в философствовании. А Эклессиаст, опровергая их, говорил,что «от многая знания – многая печаль». 

Платон предлагал строить идеальное государство, которое избавило бы людей от мучительного страха самосохранения и даровало бы время и силы для самосовершенствования и радости. Но кому-то справедливое государство – острая кость в горле. Это решение проблемы депресии забраковали и объявили «ересью». Для кого-то предпочтительнее тоска в мутной воде, чем прозрачность живительного источника.

Фрейд утверждал, что человек обречен метаться между двумя крайностями: между страданием и удовольствием. Мы похожи на белку в колесе, убегающую от страдания и бегущую к удовольствию. Но она не понимает, что бежит на месте.

Посмотрите на эту белку – в ней смысл всей нашей дурацкой человеческой жизни. Депрессия гонится за нами. А мы, улепетывая от нее, видим впереди себя наши собственные мелькающие пятки. Их то мы и принимаем за отблески грядущего "счастья".

Что же получается? А получается, что мы сами и есть основа собственного страдания. Мы сами и наша странная погоня за счастьем…

PS  Есть древний символ, который называется «уроборос» - символ тщеты человеческой жизни. Это изображение змея, ловящего самого себя за хвост. Его голова - источник страдания, а хвост – кажущееся «счастливое будущее». Но есть ли у этого существа, вовлеченного в кручение на месте,  будущее? Интересный вопрос.